Гюмри спустя 27 лет после землетрясения: o проделанной работе и будущих планах рассказывает мэр

После разрушительного землетрясения 1988 года прошло 27 лет. За это время в Гюмри многое изменилось. Но сказать, что житель Гюмри полностью решил свои проблемы, неправильно. О решении этих проблем и будущих планах в беседе с «Арменпресс» рассказал мэр Гюмри Самвел Баласанян.

- Господин Баласанян, спустя 27 лет после землетрясения в Спитаке что является главной проблемой в Гюмри и что у нас есть сегодня?

- Спустя годы Гюмри меняется, пытается выпрямить спину, встает на ноги, но, естественно, еще есть проблемы. Как мэр, для меня самым важным на данный момент являются домики и рабочие места. Остальные вопросы считаю техническими: строительство дорог, освещение, услуги и прочее. Это быстро решаемые вопросы. Труднее всего обстоят дела с рабочими местами, так как это связано с бизнесом и деньгами. Предоставляя льготы, создавая благоприятную атмосферу, мы должны направить людей на инвестиции в городе. Я, как бывший крупный инвестор в частном секторе, прекрасно осознаю, что каждое рабочее место- это серьезные деньги.

- Какие способы решения данной проблемы Вы предлагаете?

- Безусловно, свет в конце тоннеля вижу в 2016 году: это серьезные проекты швейцарца армянского происхождения Вардана Сермакеша. На данный момент мы надеемся создать 600 рабочих мест в сфере легкой промышленности. Это очень важно. Очень важный проект вместе с Сермакешом делает рожденный в Турции и проживающий в Голландии брат Масиса Нерсисяна, который открыл фабрику по производству мужских рубашек в Гюмри в 2014 году, Кристиан Нерсисян.Правительство РА им уже выдало территорию, здание «Железнодорожной больницы» в Гюмри. Относительно этого вопроса проводятся серьезные работы между мэрией Гюмри, марзпетараном Ширака и их представителями. Здесь будет создан учебный центр, где будут работать молодые люди, которые пройдут переподготовку в разных европейских странах. Легкая промышленность до 1988 года была очень развита в Гюмри. Надеюсь, все факторы для развития существуют и сегодня. Мы должны разработать серьезные программы и с ЕАЭС и понять, что можно производить здесь и экспортировать в Россию. Хотя это менмого трудно в связи с российским рублем.

- Господин Баласанян, вопрос с домиками когда-нибудь решится, если принимать во внимание то, что в городе до сих пор есть районы с домиками? 

- Думаю, программа «Гюмри без домиков», которую мы начали, очень хорошая. С этой целью будет создан фонд, организуется сбор средств. Что же касается меня, как мэра, то я готов даже отказаться от своей зарплаты, лишь бы еще одна семья из домика переселилась в квартиру. Думаю, если я предложу своим сотрудникам 1% из своей зарплаты ежемесячно внести в этот фонд, они это сделают. И в итоге решится проблема хотя бы одной семьи. В рамках этой программы мы продолжим выдавать разрешения на приватизацию каменных, соответствующих всем стандартам домиков. Это тоже решение проблемы. Это программа позволит сократить число домиков от 2700 до 2000, и сконцентрироваться на этих 2000.

- Эта проблема не будет продолжаться, как цепная реакция, если с соседних общин будут приезжать и регистрироваться в этих домиках?

- Я этого не позволю. Я запретил такое делать. Это снова будет фатальной ошибкой для города. В последние 2-3 года в городе освободили 1017 домиков. На данный момент 170 семей проживают в домиках, так как с годами число членов семьи увеличилось, и комнат не хватает. В мэрии есть списки 1014 семей, которые по разным причинам не включены в списки оставшихся без крова и не участвуют в программах по решению жилищных проблем. Существует данная проблема, и необходимо провести дополнительные исследования, чтобы понять, кто из них в действительности без крова. Факт в том, что существует 2000 домиков и в них проживают в среднем 8000 человек. Просто необходимо искать и находить программы. Есть много доноров и проектов, однако мало доверия. Это доверие придет с фондом «Гюмри без домиков», где будут вовлечены люди, пользующиеся доверием и любовью со стороны общественности.

- Что изменилось у гюмрийца с годами?

- Самое главное – изменилась атмосфера, нет «криминального» состояния, все спокойно и мирно, хотя есть много социальных проблем. Если сможем решить и эти проблемы, то восстановится старый добрый Гюмри, куда захотят поехать туристы и гости. Постараемся также восстановить исторические памятники, чтобы привлечь туристов. Если сможем решить проблему насущного хлеба гюмрийца, то все будет прекрасно. Надо быть рядом со своими гражданами.

- Вы видите будущее Вашей семьи в Гюмри?

- Безусловно, я и мои сыновья останемся здесь. Естественно, каждый человек хочет видеть свою родину такой, где бы смогли жить его дети. Это очень важно. В этом причина того, что мои бизнесы в этом городе, чтобы мои сыновья оставались здесь. Бывают трудности, но не надо вспоминать только плохое.

- Трудно быть мэром Гюмри?

- Работа мэра сама по себе трудная. Что бы ты не сделал, хорошего не скажут. Правда, это город с трудным и сложным менталитетом. Это микс Армении: здесь живут наследники эрзрумцев, карсцев, гюмрийцев, и у всех сложный характер. Очень трудно: у них есть свое мнение, и ничего его не сможет изменить. Но одновременно очень наивный и мудрый народ.

Арменуи Мхоян